Государство — это стартап

Рассказываем, почему в современном мире у государств почти нет возможности «взлететь» и какая страна может стать следующим стартапом.

Стартапы стали источниками многих историй успеха. Такие предприятия начинаются с нуля и следуют за устремлениями своих создателей — зачастую довольно причудливыми. Когда они успешны, они обычно растут быстрее конкурентов. И, даже становясь крупнее и обзаведясь бюрократией, такие компании порой по-прежнему сохраняют творческий дух стартапа.

Меньше обсуждается сходство судеб некоторых стран после Второй мировой войны, в том числе таких, которые принято приводить в пример как экономическое чудо, с траекторией развития стартапа. Например, для Сингапура самостоятельная жизнь началась в 1965 году, после (по существу) изгнания из Малайзии. Первым лидером страны стал Ли Куан Ю, и ему были свойственны многие черты директора компании: он задал видение будущего и моральные установки, чувствовал ответственность за весь коллектив, на ранних стадиях развития производства вникал в процесс, а на склоне лет перешел на должность главы совета директоров.

Другим стартап-государством стали Объединенные Арабские Эмираты. В 1971 году они получили независимость от Великобритании, и стали одной из самых стабильных и процветающих арабских стран. Здесь были и прием большого количества иммигрантов, и создание новых финансовых центров, и инновационная политическая структура семи полуавтономных Эмиратов.

Израиль, Тайвань, Гонконг, Каймановы острова, Эстония, Южная Корея — все эти страны тоже можно сравнить со стартапами. Большинство из них образовалось в результате войны, гражданской или с внешним противником, или эволюции или распада колониальной или иной империи — или сочетания этих факторов. В каждом случае появлялся шанс начать с нуля и находился лидер с четким видением нового политического образования. Вряд ли Билл Гейтс смог бы вырастить Microsoft внутри структуры старой IBM — так и успех Эстонии потребовал свободы от СССР и России.

Сегодня, судя по всему, в мире осталось мало места для стран-стартапов. И войн стало меньше, и большинство колониальных отношений остались в прошлом. Понятно, что это хорошо, но обычно редко вспоминают про обратную сторону медали: на планете осталось меньше возможностей для возникновения нового.

Например, в Латинской Америке давно не было значительных войн и пересмотра границ, и стартап-государств мы там не наблюдаем.

Интересно, что будет в Карибском бассейне — экономический упадок в этих краях может спровоцировать интересные эксперименты. Представьте Кубу со свободной экономикой, успешное государственное строительство на Гаити, или Тринидад, решивший, что стране нужно поднимать медицину и обеспечить стариков присмотром.

Некоторые считают, что страной-стартапом может стать иракский Курдистан — возможно, без полной политической автономии. У них есть много необходимых компонентов и, в частности, граждане, глубоко заинтересованные в хорошей жизни, но окружение очень нестабильно, и, по крайней мере на настоящий момент, невозможно говорить о гарантиях прав собственности иностранных инвесторов.

В 1990-е в Восточной Европе и Центральной Азии изменились границы многих стран, и многие из них пока не достигли своего стабильного состояния. Поэтому для стран, примыкающих к России с разных сторон, можно рассчитывать на динамичное экономическое развитие — правда, также и риск возможного конфликта.

Представьте себе, что Казахстан расширяет эксперимент со специальными экономическими зонами, Азербайджан становится центром взаимодействия с Турцией и Ираном, Россия, решив, что рискует потерять часть Дальнего Востока в пользу Китая, начинает радикальные экономические эксперименты на этой территории или, наоборот, Китай начинает экономическую колонизацию территорий вдоль Великого шелкового пути, создавая новые полуавтономные регионы.

И, наконец, если где-то и ждать появления стран-стартапов, так это в Африке. Там масса государств, и зачастую их границы не соответствуют расселению языковых и этнических групп. Многие ныне существующие народы были стабильны, пока люди, их составляющие, жили в нищете, но на фоне роста доходов населения они могут захотеть независимости. Кроме того, население Африки растет быстрее, чем в других частях света, и в ближайшие десятилетия мы увидим здесь наиболее радикальные изменения. Было бы удивительно, если бы на фоне этих перемен границы остались неизменными.

Перефразируя Джона Клиза из «Монти Пайтон», понятие страны-стартапа не умерло, оно просто отдыхает. Мы еще увидим много интересных стартапов — и в бизнесе, и в политике.