Три года назад белоруска Ольга Улевич уже рассказывала нам об Испании: в 39 лет она отказалась от работы журналиста и редактора, чтобы начать новую главу своей жизни в другой стране. В этом году мы решили записать вторую часть рассказа: «Прошло 8 лет, как я здесь живу, и накопилось уже много мыслей… И по поводу жизни в Европе, и про жизнь вообще… Про «маньяну» и про наше вечное «некогда», — написала Ольга.
Буквально через две недели после этого у нее появилось очень много времени: после объявления в Испании карантина, она, как и все ее соотечественники, сидит дома и понимает, что, вероятно, осталась без работы как минимум на несколько месяцев. Но не унывает! О причинах для улыбки даже в самые непростые времена — в этом интервью.
«Я посмотрела в свой новый график и поняла, что осталась без работы на ближайшие три месяца»
— Моя первая реакция на коронавирус была, вероятно, типичной для всех: как будто ты знаешь, что где-то там далеко идет война, но тебя она не коснется. Если посмотреть на карту, видно, что мы мы практически на краю Европы, за Пиренеями — казалось, что эта зараза сюда не дойдет. В информационном поле все тоже было достаточно спокойно, да я, признаюсь, и не отслеживала новости: это теперь я смотрю их каждый день и слушаю отчеты министров в 11 утра.
Ситуация в Италии меня уже насторожила, но поскольку в Испании все по-прежнему было спокойно, никто не паниковал. Только когда появились первые заболевшие, а потом и умершие, изменился общий информационный фон и мое отношение в том числе.
Ритм жизни Ольги принципиально изменился, когда в стране ввели карантин:
— Моя взрослая дочь, которая преподает в школе английский для малышей — учителя в Испании как госслужащие несут особую ответственность перед обществом — приехала домой с вещами, с компьютером, и сказала: «Все, мама, я буду тут все 14 дней».
Ну, а на следующий день перемены коснулись и моей работы. У меня были запланированы экскурсии, встречи с туристами, а тут пошла отмена за отменой. Потом и вовсе закрылись границы.
В понедельник я посмотрела в свой новый график и поняла, что осталась без работы на ближайшие три месяца.
И вот уже неделю я сижу на карантине… Жизнь так поменялась!
Выйти можно только для прогулки с собакой, в аптеку и за продуктами (правда, в маленький магазин возле дома Ольги запускают по 10 человек — это нужно, чтобы расстояние между людьми было безопасным). К новым правилам получилось привыкнуть не сразу:
— Еще в выходные я порывалась выйти к морю погулять: ну как же, я никого не заражу, там никого нет! Нельзя. Введена система штрафов для тех, кто не понимает, что все серьезно. Вот, оштрафовали велосипедистов, которые думали, что они могут провести уикенд так, как они привыкли: крутить педали, переезжая от деревушки к деревушке. Нет, просто так погулять по опустевшим улицам не получится.
Чем опасны жесткие законы? Тем, что всегда есть исключения, которые нужно учитывать. Потому что от исключений иногда тоже зависит человеческая жизнь.
Здорово, что те, кто принимают решения, учитывают это. Например, на горячую линию, где министры отвечают на вопросы журналистов и жителей страны, позвонил мужчина с диабетом. С учетом лечения, которое он проходит, ему необходимо гулять не меньше 40 минут в день.
И он спрашивает: что же мне делать? А министр отвечает, что если речь идет о самочувствии и сохранении жизни, нужно сделать исключение. Диабетику разрешили гулять 45 минут каждый день по безлюдным улицам.
Ольга отмечает, что испанцы относятся к этим ограничением с пониманием:
— Жители Испании — очень образованные и социально ответственные люди, и ситуация, в которую мы попали, показала, что это именно так. Мы знаем, что большинство заболевших перенесут вирус спокойно, им не понадобится госпитализация. Но мы также знаем, что она может понадобиться пожилым людям и тем, у кого есть дополнительные хронические заболевания: иммунные, сердечные. Таким людям нужно круглосуточное наблюдение врачей и аппараты искусственной вентиляции легких — важно, чтобы и мест в больнице, и оборудования для них хватило.
Поэтому мы и остаемся дома: не шастаем по улицам тайком, никого не обманываем. Я уверена, что нам поможет сознательность общества и работа врачей, которые сейчас трудятся круглосуточно. И каждый вечер мы выходим на балконы, чтобы поаплодировать специалистам, которые спасают людей с утра до ночи. Это не только врачи, но и санитары, которым, к сожалению, не всегда хватает средств защиты — они часто заболевают и вынужденно уходят на больничный.
Ответное видео от медиков в благодарность за поддержку
«Мне не страшно, потому что я знаю, как работает наша медицина»
Ольга говорит, что коронавирус показал ей, что она живет в очень ответственном и организованном социуме. А проще говоря: среди замечательных людей.
— Испанцы отличаются участливостью и сочувствием. В психологии это обозначено одним словом — эмпатия. И эта эмпатия делает общество здоровым. Когда тебе важно не только твое самочувствие, но и самочувствие соседа.
Когда стало ясно, что жертвы коронавируса — старики, а пожилых в Испании много, потому что страна благополучная и живут здесь долго — молодые люди стали повсеместно вешать объявления: «Если нужно купить что-то в магазине или в аптеке, смело звоните в мою квартиру или по телефону».
И такую сплоченность испанцы проявляют всегда и во всем. Здесь люди голосуют за политиков искренне, зная, что выбирая этих людей, они улучшают свою жизнь. Здесь верят, что участвуя в государственных инициативах, мы можем изменить мир. Например, испанцы не фыркают, когда слышат про раздельный сбор мусора: почти у каждого из нас в доме по пять мусорных ведер для сортировки. Это наша социальная работа. И выполняют ее испанцы не из-под палки, а испытывая кайф от того, что чистят свою маленькую планету.
Ольга убеждена, что этот кризис, который уже назвали санитарным, всего лишь проявляет то, что уже есть в обществе.
— Я часто думала о том, почему в стрессовой ситуации белорусы склонны не помогать, а винить друг друга… Ведь этой истории уже много лет! Дело в том, что в нашей стране градус сочувствия в принципе очень низок. Я это поняла и в самой себе заметила, только когда стала жить в другом обществе. Среди испанцев, в сравнении с ними, я поняла, что во мне это чувство сопереживания уже атрофировалось.
Возможно, дело в том, что такая тяжелая судьба у нашей страны… Откуда ему взяться, сочувствию этому, если столько лет нам говорили, что мы не достойны сожаления. Если нас никто не пожалел.
Что мы всегда слышали? Не надо себя жалеть, работать надо, воевать, страдать! А градус этого страдания уже зашкаливает у белорусов. Каждому хочется, чтобы кто-то его пожалел, а никто никого не жалеет. И разомкнуть этот круг сложно…
Но, по моему мнению, необходимо, потому что именно эмпатия делает общество здоровым. Если разобраться: для чего нам подвиги и жертвы? Для хорошей жизни нужно совсем другое. В ней нужны совсем простые вещи: здоровье — свое и близких людей, спокойствие, уважение друг к другу. Это и есть хорошая жизнь, а не наполненные полки холодильника и большой телевизор.
В одном из своих постов на Фейсбуке Ольга призналась, что не боится заболеть, и готова объяснить почему:
— Во-первых, я точно знаю, что делать. Когда болезнь только пришла в нашу страну, сразу объявили номера, по которым нужно звонить: 112, 061. Плюс у каждой области, у каждого города есть свой дополнительный номер.
Диспетчеры выступают по телевидению и объясняют, что мы можем обратиться к ним с любой проблемой, но просят предельно четко формулировать задачу. Говорят: «Чтобы дозвониться, люди тратят целых три минуты. Пожалуйста, будьте сознательны и думайте о других: вдруг, пока мы говорим, они не смогут дозвониться».
Снова — сознательность и забота о других. Поэтому мне не страшно.
А еще мне не страшно, потому что я знаю, как работает наша медицина. Приемные покои в больнице по четкости действий напоминают военно-полевой госпиталь: не нужно долго оформлять документы, ходить из кабинета в кабинет — нет, сразу по протоколу тебе оказывают необходимую помощь. Я попадала в госпиталь по срочным случаям и знаю, о чем говорю: все четко, доброжелательно, никто не обвиняет больного ни в чем, не говорит, что он сам дурак, не демонстрирует свое плохое настроение и усталость. Возможно, в нынешних обстоятельствах прозвучит странно, но это правда: в испанской больнице находиться одно удовольствие.
Для тех, кто лечится дома, тоже есть четкие предписания. Их бесконечно повторяют по телевизору: рассказывают, как себя вести, если дома есть заболевший, на каком расстоянии от него нужно находиться (а лучше вообще общаться только по телефону, даже находясь в одной квартире), сколько раз и при какой температуре стирать белье и полотенца, мыть тарелки (кстати, температура должна быть выше 65 градусов).
«Мэр нашего маленького городочка даже обращается к нам в WhatsApp — рассылает видеообращения»
Ольга верит в те меры, что приняла Испания, и настроена оптимистично:
— Испанцы по характеру своему люди, которым обязательно нужно со всеми посоветоваться. Это любимое их занятие! Они советуются по любому поводу, а уж по такому серьезному — тем более. Так вот, и с Китаем, и с Италией уже давно посоветовались. Плюс Испания четко следует рекомендациям ВОЗ — и умерших меньше, чем прогнозировалось. В сложившейся ситуации уже это повод для радости.
По моему мнению, Испания совершила только одну ошибку: отсидев на карантине в выходные, в понедельник все поехали на работу. И если в крохотных городках это не критично — сел в свою маленькую машинку да и попыхтел на сыродельню, то в больших — это поездки на заводы и в офисы в переполненном метро.
Представитель министерства инфраструктуры и транспорта уже выступила с заявлением о том, что электричек было недостаточно: в них набилось слишком много людей. И принесла свои извинения.
Что касается мер, принимаемых в Беларуси, выскажу свое личное мнение: не надо изобретать велосипед. Практически все страны мира сейчас ведут борьбу с коронавирусом, просто у каждой она на своей стадии… Стоит учитывать чужой опыт, есть у кого учиться.
Даже то, что дети продолжают ходить в школу, а студенты — в университет, по моему мнению, очень плохо. Ведь они могут принести болезнь домой — родителям, бабушкам и дедушкам, для которых это действительно опасно
Приведу простой пример: моей свекрови 86 лет, она живет с младшим сыном. Он не выходит на улицу уже неделю, даже в магазин. Продукты приносит сестра — и оставляет их под дверью.
Он поступает так не потому, что боится заболеть, а потому что понимает, что мама — замечательная мама, которая в свои 86 лет в полном здравии, уме и с прекрасным чувством юмора — может не пережить этот коронавирус.
Семья понимает, что ответственность за маму на ней, поэтому соблюдает полный карантин. Почему так? Потому что у нас есть полная информация о том, какую опасность представляет вирус для старенькой мамы и что нужно сделать, чтобы ее защитить.
Нам всем это подробно рассказали по телевизору, в газетах, по радио. Мэр нашего маленького городочка даже обращается к нам в WhatsApp — рассылает видеообращения. У нас маленький городок — всего 8 тысяч людей — и про первого заболевшего на выходных мы узнали мгновенно. Мэр сразу выступил с обращением, никто ничего не пытался скрыть.
Возможно, благодаря этой прозрачности оптимизма у нас очень много. Все говорят друг другу «спасибо»: население — властям за то, что они говорят правду, власти — населению за сознательность. И, конечно, все бесконечно благодарны врачам.
Помимо этих аплодисментов прекрасных, которые звучат для них каждый вечер, испанцы находят и другие способы поддержать друг друга.
В больших городах музыканты играют на трубе, пианино, виолончели, устраивают дискотеки на балконе. Испанские дворы образуют колодец: в центр выходит инструктор по аэробике или сальсе, включает музыку — и люди танцуют, поют, веселят друг друга.
Испанцы очень позитивны: не закрывают глаза на проблему, но видят решение и очень верят в то, что все будет хорошо.
«Мы жили так хорошо, что уже перестали это ценить»
Ольга уверена, что эта история изменит мир. Ну, ее жизнь она так точно уже изменила:
— Знаете, я жила на невероятных скоростях, с таким потоком информации, что каждый день заканчивала с ощущением неудовлетворенности: тут не успела, туда не добежала… Меня этот мир, активно меняющийся, просто разрывал на части. Теперь же, когда все мои туристы написали, что они не приедут в ближайшие три месяца и работы у меня нет, когда мне не приходит почта и сообщения, я живу в моем мире.
Я навожу порядок не только в доме, в бумагах, в компьютере, но и в своей голове. И начинают проступать какие-то другие ценности… Несмотря на тревожную ситуацию, гармонии и спокойствия в моей жизни стало больше.
Мне уже давно нужен был санитарный, технический перерыв. Доступность всех благ на свете развратила человечество: я забыла уже, что простой кусок свежего хлеба с оливковым маслом — это так вкусно!
У меня это профессиональное: поскольку я всегда ищу для своих туристов самые вкусные рестораны Жироны, в моем доме много вина. И стоит 5−10 початых бутылок, в которых мне, гедонисту, что-то не понравилось. Стояли они невыпитыми очень долго… До этой недели. За время карантина я выпила забракованные мной бутылки вина и поняла, что они были замечательными.
Мы жили так хорошо, что уже перестали это ценить. Перестали ценить хорошую еду, здоровье, комфорт, свободу передвижения. Разговоры в умных компаниях всегда сводились к этому драматичному: «Куда катится мир, все пропало!».
А на самом деле: мы еще никогда не жили так благополучно, никогда не справлялись с болезнями так легко. Теперь есть шанс оценить то, что у нас было.
Я думаю, эта пауза в каком-то смысле необходима для нашей цивилизации. Нам нужно притормозить, потому что мы слишком часто стали разрушать, а не созидать.
От не экологичного отношения к планете: производим море пластикового д***ма за доллар, которое ломается на следующий день — и отбираем у планеты важнейшие ресурсы: чистую воду, землю, воздух.
До не экологичного отношения друг к другу: ни сочувствия, ни бережности, ни любви.
На эти размышления Ольгу натолкнули и некоторые комментарии в социальных сетях, которые принципиально расходятся с ее мировоззрением:
— Когда я вижу, как кто-то комментирует: «Да что там этот вирус? Ну, мизерный процент стариков умрет, а остальные почихают и вернутся к станкам» — мне все становится ясно про человека. Это как термометр: реакция на болезнь, на тотальную беду — это показатель твоего морального состояния.
Показатель и то, что ты считаешь главной проблемой: то, что умирают старики, или то, что останавливаются заводы?
Здесь, в Испании, мне кажется, про заводы никто, кроме местных Скруджей Макдаков, не думал. Первые пять дней все думали о том, как обезопасить людей. Я помню это видео, где полицейский, практически срываясь на плач, объясняет гражданину: нельзя ходить вот так, бесцельно, по улице — здесь нет ничего забавного, умирает много людей.
Не знаю, дойдет ли это до тех, кто упражняется в остроумии, изменятся ли они. Я точно не буду прежней.
Например, не стану так бегать за заработком. Буду больше заниматься здоровьем, буду освобождать время своей жизни, для себя самой. Суету я исключу.
Надеюсь, и весь мир тоже.
Кризис показывает, что важно, а что второстепенно. Здоровье — ментальное, социальное — самое важное, что есть. И это то, что должно уберечь человечество.
— Мне кажется, что меньше всего в этой ситуации пострадают общества, которые проявят наибольшую сознательность. Наибольшее участие друг к другу. Где в приоритете будут здоровье, безопасность и человеческая жизнь, а не деньги или видимое благополучие.
Все время думать про деньги в ситуации с коронавирусом — это тупик. Отдать под госпитали частные клиники и отели, закрыть границы и ввести карантин — все это потеря денег. И я думаю, что коронавирус учит нас тому, что мы чересчур эти самые деньги переоценивали.
Это очень большой урок человеческому сообществу: выжить на этой планете можно, только когда мы научимся ценить жизнь.
Свежие комментарии